«Благодаря аварии я нашла свое новое призвание»

Если бы мне кто-то сказал в молодости, что жизнь может измениться на 180 градусов в один день, я бы не поверила. И ведь не внешние обстоятельства, а мое сознание поменялось, как будто вынули из головы одну флешку и потом вставили другую. Но именно это и произошло. Как это объяснить? Бог? Вселенная? Высшие силы? Теперь я знаю, что нечто подобное существует.

Жизнь до аварии

Я родилась во Владивостоке, в благополучной семье. Училась хорошо. Когда родители предложили идти в медицину, не была против, потому что мне нравилась биология и в целом во мне жило большое любопытство в отношении жизни.

В первый год я в мединститут не поступила, не добрала один балл. И пошла работать санитаркой в больницу. Там, в операционном блоке, я поняла, что однозначно хочу стать хирургом. Уже на шестом курсе я оперировала, и мне прочили большое будущее. Но дальше вмешалась жизнь: я вышла замуж, быстро родила одного сына, потом второго, и — все!

Сначала декрет, потом развод с мужем, и в итоге — одна с двумя детьми. Про все профессиональные амбиции пришлось забыть. Когда дети подросли, я вернулась в «большую» медицину, но через другую дверь. Я отправилась учиться лазерной медицине. В этой сфере тогда не было специалистов, каждый стал нарасхват. Моя карьера быстро пошла в гору.

Потом сыновья выросли, и я переехала из Владивостока в Геленджик. Место курортное, мне быстро дали кабинет в хорошем месте. Все складывалось лучшим образом, пока в моей жизни не случается авария.

Сбой программы

Все банально донельзя: мы возвращались домой с малой родины моего мужа. И тут навстречу, просто как демон какой-то, вылетает на бешеной скорости машина и врезается в нас. Сын выворачивает руль, машину переворачивает, мы делаем несколько оборотов и — чудо! — приземляемся на все четыре колеса. Все живы, слава богу, я в сознании, но понимаю, что у меня травма позвоночника.

Дальше второе чудо — я врач и я в сознании. Тем, кто прибежал помогать из других машин, я даю инструкции, как меня положить, что зафиксировать, что не трогать. Если бы тогда мы все это не сделали, то сейчас я была бы глубоким инвалидом. На скорой мы приезжаем в больницу, и там на меня накатывает ужас от происходящего.

Дежурный врач меня осматривает и не видит перелома позвоночника, хотя он очевиден. Я, 37 лет проработавшая врачом, впервые оказываюсь в роли пациента, причем в критическом состоянии, и попадаю в руки вот такого «специалиста». Шок, бессилие, беспомощность, отчаяние. Всеми правдами и неправдами нам удается вызвать главного врача, он сразу диагностирует перелом шейного отдела позвоночника.

Потом были долгие месяцы лечения и реабилитации. В это время мне вдруг очень захотелось творить, что-то делать руками, прямо непреодолимо. И я решила украшать обычные бутылки: использовала все, что было дома под рукой — кусочки ткани, пуговицы, бусины, бумагу. Представьте, голова не наклоняется из-за перелома, руки не слушаются, а я все равно что-то там делаю.

А когда я вышла на работу, что-то пошло не так. Приходит пациентка. Начинает мне рассказывать о себе и своей проблеме — я сижу, слушаю, все понимаю, но… не могу сказать ни слова. Физически не могу. Пациентка уже замолкла, смотрит на меня, а я все молчу. Меня как будто кто-то сверху «отключил». В общем, бедная женщина в полном недоумении ушла, думая, видимо, что я сумасшедшая. А я написала заявление об уходе. И уволилась.

Своими руками

Мне было 52 года. Никакого плана, что делать дальше, не было. Но я продолжала украшать бутылки. У нас в итоге скопилась их целая коллекция: ну стоят и стоят. А дальше опять — череда случайностей.

Однажды знакомая мне сказала: «В Новороссийске будет выставка медицинского оборудования, не хочешь свои бутылки туда отвезти?» Я подумала: ну где оборудование, а где мои бутылки! Однако взяла и повезла! Поставила на стенд дружественной фирмы, и в итоге все посетители только на мои бутылки и смотрели.

Вернулась обратно в Геленджик, а вскоре позвонила владелица галереи из того же Новороссийска и предложила: «Хотите свою выставку через три недели? Есть пространство, есть время, успеете сделать экспозицию?» И я ответила да! А у самой вообще ничего не было, кроме этих бутылок. Но ничего: за три недели сделала экспонаты, используя все те же подручные материалы.

На выставку пришло много людей, и я совершенно неожиданно выдала: «Если вам понравилось, приходите такого-то марта на открытие нашей галереи в Геленджике». А галереи-то никакой в помине не было! Вот кто тянул меня за язык?! Как будто кто-то говорил через меня — и это вновь изменило мою жизнь. Потому что после такого анонса что надо было делать? Открывать галерею!

«Белая лошадь»

И буквально за месяц мы ее сделали — в пространстве нашего магазина товаров для здоровья. Пока я собирала экспозицию, мой сын-архитектор и муж превратили 45 метров коммерческой площади в галерею. И вот так она и появилась — наша «Белая лошадь», которой сегодня больше 15 лет. Сейчас мы соединили ее с домом, где живем. И это символично, потому что галерея — это наша жизнь и есть, отделить ее от нас уже просто невозможно.

Концепция пришла сама — через свое творчество давать вещам вторую жизнь. Я никогда не говорю, что делаю свои работы из мусора — потому что смысл ровно в том, что для меня это не мусор. И я хочу показать, что внимательность к вещам, ответственное потребление и бережное отношение к природе — это сегодня жизненная необходимость.

Я вообще всегда с болью смотрела на то, что люди творят с природой. Всегда собирала мусор на пляже, и мне хотелось сделать так, чтобы другие люди тоже это делали. А во время моей болезни меня вообще пронзило это осознание: моя задача сейчас — показать людям, как мы убиваем природу своим потребительством. И изменить их поведение.

В итоге это сложилось в единую творческую концепцию: мое желание привлечь внимание к проблеме мусора и способность давать вещам вторую жизнь. Думаю, каждый, кто приходит в нашу галерею и видит мои работы, уходит с четким пониманием, несколько катастрофична сегодняшняя экологическая ситуация и насколько важны усилия каждого из нас, чтобы не допустить разрушения планеты.

В браке со вторым мужем у нас нет совместных детей. Но жизнь — мудрая штука. У нас есть галерея, и именно это наш «ребенок», поздний и совсем неожиданный. Вложенные в него силы и любовь окупаются, потому что мы видим, как с каждым годом все больше людей приходят к нам. И это была бы, наверное, история про некоторое мое тщеславие. Но после аварии, которую я пережила, я вижу в этой галерее и своем творчестве гораздо более высокую и важную цель, чем удовлетворение собственных амбиций.

Я должна была стать проводником каких-то важных идей, и, надеюсь, стала.

Подготовила Елена Смирнова

Источник: www.psychologies.ru